Lovelessworld: new generation. |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Lovelessworld: new generation. » События прошлых лет » Like the kings and queens of better yesterdays
«Знать, когда умрёшь, это великая вещь. Можно создать из своего последнего дня произведение искусства.» (с
Участники: Agatsuma Soubi, Tokugawa Taura.
Дата событий: 2015 год, 7 сентября.
Место событий: Окраины Токио.
Сюжет: Говорят, однажды обжигаясь - больше не пробуешь. Неправда. Есть особенно увлеченные идиоты.
Белая рубашка с длинным рукавом, рукава закатаны почти до локтей, бинты на шее, серые брюки с карманами, серые полуспортивные ботинки, на правой руке браслет со странными символами, волосы собраны в хвост, линзы в цвет глаз.
... - Здравствуй. Самое время нам познакомиться. - полуулыбка, театральная пауза, твой удивленный взгляд. Кто я? Ну конечно же, я должна быть кем-то. Обязательно. Что ж...
Отвечать на твои вопросы. Впервые за столько лет... Я отвыкла от ответов. От разговоров. От вас, одаренных. Вы называете себя так, кажется. Последние несколько лет, десятков лет. Но, обо всем по порядку. Удивление в твоем взгляде сменяется ледяной отчужденностью и пониманием. Не надо так, мальчик... Я еще даже не представилась.
- Ты...
- Я. - снова полуулыбка, снова пауза. Мне начинает нравиться как ты меня изучаешь, как оцениваешь обстановку, оглядываешься по сторонам... ах, ты не один. Вот как. А я - очевидно, опасна? Для того, кто с тобой. Или для тебя. Для одаренных. Я ведь... ходок.
- Мемория, - говорю я, удивляясь этому слову, как будто я забыла то единственное, что осталось от прошлой жизни. Жизней, точнее. Я почти кошка, без одной - девять. Это восьмая. А у тебя? Ах, я забываю, что ты не слышишь пока я не произнесу этого вслух. Ну что же, я избрала тебя для этого разговора. Будь благодарен, одаренный. Идем...
Вот так запросто я выбрала тебя в слушатели. Верить или нет - твое дело. Я лишь расскажу. Считай это случайным событием в своей жизни. И решай, что делать после этого.
Я внимательно смотрю на тебя, мальчик, пока ты этого не видишь. Ты из тех, кто сражается. Всегда. Даже когда войны нет и миру ничего не угрожает. Даже когда мир в близких тебе, даже когда твой напарник не готов воевать. Не перестаю любоваться вашим огнем, темные. Миры меняются, а суть остается неизменной. Ты движешься, ведомый инстинктами, которым исполнилось тысячелетие. А еще ты угощаешь меня мороженым. Это так мило...
- Твои предшественники пришли в этот мир как "темные", ведомые вкусом боя и войны, вечные заклинатели и агрессоры. - я оценивающе на тебя смотрю, - представил? Твои навыки - лишь слабый отголосок того, что они могли делать играючи. Вымираете, темные, слабеете. - сокрушаться над слабиной рода? Нет уж. Держи свои восемь жизней при себе, старуха. - Второе племя было "светлым" - а как же иначе... Где свет да тьма, там и договоры. Точнее, переговоры. Война дело долгое и страшное. Вы этих дней не видели, а мне лишь рассказывали. Но даже слушать о них - дело малоприятное. Примирить два рода невообразимо сложно. Убивали они друг друга, заточали, предавали, отдавали в руки врагов, сами уничтожали. Сила она как лезвие без ручки - и острое и обладателя режет. Так и предки наши. Да, наши. Ах, какие глаза у тебя большие... Верь мне, я слишком долго живу, чтобы напрягаться лгать. Усмирить и тех и других и привести мир к долгому порядку смогли самые отчаянные головы. Что делают, когда два заклятых врага готовы уничтожить самих себя в бессмысленной войне? То, что вы сейчас именуете... парой, кажется. Да, боевой парой. - шкребу ложечкой по стеклянной посудине, доедая мороженой и требовательно поднимаю взгляд. Понравилось, не спорю. - Объединили. Насильно наложили временные узы на самых непримиримых. Не все согласились. Но мир был важнее. Темные издавна воевали, магия почти полностью боевая, а за пределами поля боя, так и беспомощен как ребенок, ну у вас - как человек. Светлые в бою бесполезные были, но лечить и внушать умели, а привыкнув к парной работе, так и вовсе магию свою менять стали.
Отводишь взгляд, думаешь. Сложно это принять, мальчик. После всего, что тебе рассказывали ваши псевдо-учителя. Смотрела я на бои, смотрела на детей этих, в паре состоящих - это ж цирк уродов, а не маги. Где прошлые знания, навыки, заклинания? Умираете вы здесь. Ни за что пропадаете.
- Кто и зачем?
- Соображаешь, мальчик. - полуулыбка, пауза, как бы объяснить понятнее... - Свои же, в порядке эксперимента. Говорили - отправляли в новые земли, осваивать, расширять территорию. - неопределенно киваю головой - как по мне, так ссылка чистой воды. Вцепиться в горло своим "напарникам" и не дать им вернуться и самим здесь положить голову. Сослали несчастных, оторвали от близких, поделили на пары с этими светлыми и заслали сюда. А когда возвращаться можно - не сказали. Да и к кому возвращаться...
- Ты тоже боец.
- Я темная была, когда-то. По вашему - страж. Но в этом мире все теряется, даже имена. - горечь чувствуешь, да? - Я здесь все потеряла. И пришедшие со мной потеряли. Для вас мы были ходоками. Вы для нас - сосланными в ад своими же.
- Как давно ты пришла сюда?
Не зря мне на тебя указали. Не глупый.
- Дат не назову. Газет тогда не читали, узнавали о событиях с улиц, с чужих разговоров. Не было телевидения, электричества в каждом доме. Куда там, народ был совершенно другим. Хотя, люди изменились не так сильно как мы.
- Все это время... наблюдала?
- Наблюдала. Знакомилась. Обретала. И теряла своих. Уходила обратно временами. Сил нет на вас смотреть долго. А взаимодействовать - еще меньше хотелось. - хмуро отставляю вторую порцию мороженого, - они тогда себя по другому называли, одаренные эти. Убили первого из нашей группы. Испугались. Когда мы их кружок нашли, уже сложно было что-то объяснять, звать с собой. Подчистили там же.
- Зачем пришли.
- Смотреть. Забрать тех, кто хочет. Остаться с теми, кто нуждается. Рассказать как было. И как будет.
- А как будет?
Поднимаю взгляд на тебя, серьезного и немного бледного. Не боишься. Но вид у тебя, мальчик, словно я по воде ходила недавно. Неужели это так для тебя ново? Бедный. Задурили вас.
- Будет как раньше. Темные к темным, светлые к светлым. Каждые сами по себе, никакой чуши про партнерство и сдерживающие нити. Хватит этого. Вырождаются маги в парах. Теряют свои корни...
Пробуждение резкое, неприятное, обрывочное ощущение ускользающего смысла сквозь пальцы - удивление, тоска, холодная злость и непонимание. Соби тяжелым взглядом обводит комнату, чувствуя что заснул совсем ненадолго, но успел пожалеть об этой маленькой передышке. Снова. Когда она уже наиграется с этими внушениями? Или он так сильно ей нравится?
Как же надоело это... Опыты, подопытные, недосказанности, секреты... Пальцы касаются лица, растирая глаза и переносицу. Усталость наваливается привычной тяжестью на плечи. Комната в здании знакома, ориентируется он быстро, насколько возможно. Он в движении, уже второй день как ругается с Харукой и пытается выгадать время между ее пробами. Если бы не сводящие с ума посылы Мемории - он давно бы уже все здесь закончил. Поднявшись с кресла, он прошел к столу, выискивая брошенные где-то поблизости сигареты - пачка почти пуста. Плохой знак. В повседнее время это становится более реальным, чем отсчет времени. Какого черта она опять подкидывает ему прошлые воспоминания? Что он тогда упустил?
Дым привычно вьется вверх, переплетаясь узлами и распадаясь в воздухе. Напряженный взгляд касается окна, неба, света в комнате, вещей и предметов вокруг. Она его запутывала, в этом Соби был уверен. И в который раз за свою жизнь он чувствовал себя связанным по рукам. Бесило. Холодно и мрачно бесило такое положение вещей. Звук шагов заставляет лениво обернуться на дверь в кабинет - он редко оставался здесь, обычно в те дни, когда Таура отправлялась по более приземленным делам, чем высокие идеалы человечества. Сегодня она, однако, вернулась раньше обычного. Соби мирно курил у окна, наблюдая ее появление. Она знала, что он иногда тут обитает. Поэтому вопрос был скорее риторическим - что она то тут делает сегодня?
- Доброго вечера, - как мог вежливо произнес он, кивая ей и не меняя своего положения, - Решила сегодня поработать сверх меры?
Если бы у тебя был выбор, что бы ты предпочел — исполнение своего желания или внутренний душевный покой, независимо от того, выполнено твое желание или нет?
(с)
Осень. Ненавистное время года. Философы говорят о вечном круге жизни, но можно ли этим утешаться, слишком хорошо познав вкус потери? Вопрос риторический, потому призываю ответы оставить при себе. Вежливость еще никто не отменял.
Даже в детском возрасте период увядания природы никогда не радовал. Пусть кто-то другой твердит о красоте желтых листьев под ногами и прочих абсолютно непонятных глупостях, я всегда была далека от подобного. Вкусы человека – дело личное, и никого не касающееся.
Все чаще настроение не желало выправляться в относительно благоприятную сторону вне зависимости от времени года. Прекрасно осознаю, что чаще всего укрепились три модели: рабочая сосредоточенность, полнейшая апатия и, абсолютно дурное и противное чувство: истинно женская слабость. В такие моменты истерика подступает слишком близко. Приходится приложить множество усилий, дабы не позволить рухнуть в стремительный поток воспоминаний и мыслей, несущий в счастливые годы прошлого. Сколько бы раз не клялась себе, что не позволю подобному состоянию руководить, а все случалось заново. Плюс был только один: приспособившись, я сумела выдрессировать себя так, чтобы окружение не понимало, что происходит внутри. В личности и лидерских качествах госпожи Токугавы никто не сомневался. Мне бы их уверенность.
Хмурая погода за окном давила на голову, но таблетки не помогали, приходилось молчать о дискомфорте и тайком от хозяина квартиры потирать виски, улучая редкие мгновения, когда Уэно-сан отвлекался на рабочие звонки. Подобные визиты являлись самой настоящей пыткой для меня, но движению нужно было финансирование. Гордость протестовала против подобного, но решение являлось наиболее простым и доступным. Даже преданным общей идее людям нужен строгий порядок и денежный приток. Только недальновидный мог надеяться исключительно на фанатичность окружения. Одни лишь исследования Харуки оттягивали на себя львиную долю бюджета, но иначе было невозможно. Без препарата все наши усилия ничего не стоили. Кто бы знал, как я устала и насколько ненавидела себя за это. Тот, кто должен был воодушевлять, мечтал просто оказаться в тишине и позволить себе не думать. Я так ненавидела собственную Одаренность, но окончательно расстаться с функциями жертвы так и не сумела. Уже пару недель мыслей о сыворотке даже не возникало. Какой смысл, если она не помогает сбежать от реальности? Ответственность за вверенных людей не испарится. Панацеи от этого еще не придумали, сомневаюсь, что когда-нибудь изобретут…
- Таура, где бродят твои мысли, - мужчина легко касается моей прохладной руки, остается только поднять на него взгляд, абсолютно глупо отвечая, мол, любовалась видом за стеклом. Конечно же, Орочи не верит в подобные отговорки, но не расспрашивает, интуитивно чувствуя, что выпытать ничего не удастся.
Вообще, не в чем упрекнуть Уэно-сана. Он всегда вежлив, заботлив и внимателен, но именно это и настораживает. Все расходы движения ложатся на плечи компании моего спонсора, а мужчина не требует никаких отчетов о расходах. Разве что намеки о том, что в моем возрасте оставаться вдовой недальновидно, повторяются все чаще. Пока еще удается игнорировать личные темы, но как долго это будет длиться – вопрос отдельный. Я готова на любые хитрости, дабы движение не сталкивалось с бытовыми проблемами. Логика утверждала, что подыграть было бы вполне здраво, но гордость сопротивлялась. Чувство вины перед Рю и без того давило неподъемным грузом, чтобы добавлять к нему очередной кусочек сомнений. Не хочу запятнать его память, не имею на то права.
Мужчина придвигается ближе, пытается поймать взгляд, легко сжимая мою безразличную ладонь. Внутри рождается острая волна протеста. Тело реагирует быстрее, чем я сама могу сообразить. Скупые, движения. Выдернуть руку, отодвинуться, встать, взять сумочку и кратко попрощаться, ссылаясь на внезапно появившиеся дела. Не важно, о чем он подумает. Сейчас не важно. Лицо Рю помнится настолько четко, что невольно мерещится укоряющий взгляд. Домой сейчас нельзя, иначе рискую окончательно уйти в воспоминания на пару-тройку дней. Кажется, в офисе остались недоделанные отчеты. Работы на какие-то пару часов, но нужно любым способом переждать накатывающее состояние.
На присутствие посторонних рассчитывать не приходилось, но Агатсума портит ее планы.
- Кому-то же надо, не находишь? Добрый вечер, - заставить себя улыбнуться блондину. – Даже интересоваться причинами твоего трудоголизма не стану, - пожать плечами, всем своим видом демонстрируя безразличие, - но если решишь остаться на чашку кофе, против не буду.
Отредактировано Tokugawa Taura (25.11.2015 13:16)
Выглядела она не в пример лучше него. Ответственность умеет прибавлять и годы и лишние тени под глазами. Таура была придавлена тяжестью этой ответственности - так иногда казалось, если рассматривающий стоял на очень близком расстоянии. Соби стоял близко. Пожалуй, даже слишком.
- Ты так добра... - с улыбкой парирует он в ответ, потягиваясь как после долгого и сладкого сна, - извини за беспорядок, Рай уже второй день с меня не слезает. Прячусь тут. В святая святых. Радует, что искать меня посредством сканирования она не может... - окурок присоединяется к прочим. Окно еще немного приоткрыто. Движением ладони Соби отгоняет дым в сторону внешнего мира и отходит от окна, подавляя зевоту и убирая обратно на полку книгу, которую пытался читать. После этого заполненная пепельница, тонкая полоска черного галстука, перчатки и телефон перекочевали с рабочего стола Токувары на неприглядный столик у стены. Сам блондин расположился в кресле, напротив ее рабочего трона, сцепив пальцы и рассматривая темные полоски на деревянном срезе стола, медленно, лениво, меланхолично. Самые глупые размышления вклиниваются между самыми обычными делами. Дерево было поразительно чистым, честным материалом. Никакой лжи. Сколько пережило - все на виду. Читай, если хватит внимательности. Прямо как с людьми.
В общении с женщиной, он почти научился балансировать между наглостью любопытства, вольным шагом на зыбкую территорию ее доверия и отступлением на твердую почву своего хорошего воспитания. Шаткое, но достаточно понятное лавирование по осколкам ее чувств и границ, выстроенных кое-как, наспех, как будто когда то Таура срочно восстанавливала рубежи захваченных и разграбленных территорий своей страны. Война. Внутренняя, душевная, на уровне расстрелов собственных воспоминаний и неизбежного поражения. У нее на лице это было выгравировано - так, Соби был почти уверен, что лидер движения заранее знала как и где она умрет. И от чьей руки. Грустное зрелище, особенно если девушка заслужила твое уважение.
- Как его звали? - тихо подал он голос, следя за ее движениями и за ее лицом. Таура была не таким уж и старым деревом... Но с насечками от топора, причем дровосеки были из числа преданных Лунам. Соби не переставал удивляться тому, как все стражи этого города, этой страны, этого мира - связаны, переплетены друг с другом и с остальными. Часто ему казалось, что все они, одаренные, независимо от силы, уровня, способностей, планов на жизнь - пчелы, лишь на время покинувшие свои уютные соты в Лунах и обязанные вернуться, ведомые обратно тонкими ниточками, инстинктами, событиями, перипетиями - и концы этих нитей были твердо зажаты между пальцев нескольких человек. - Твоего мужа... - пояснил блондин свою реплику, прекрасно понимая, что ступил на более чем зыбкую почву, которая уйдет из под ног в любое мгновенье, - Из-за чего его убили?
Он знал лишь, что эта смерть числится за людьми корпорации, но чей это был приказ и почему - увы, до сих пор мог лишь гадать. Многие месяцы, пока он крутился среди людей движения, наблюдая за ней и понемногу подбираясь ближе - он не мог отделаться от ощущения, что попал на страницы романа о войне. Гражданской войне, с теми извечными идеалами, которые вызывают у читателя симпатию, воплощенные в персонажах грамотных образом. Война была, почти что такая же, только нет военных госпиталей, танков, воздушных налетов и оправдывающей все жестокости атмосферы. Таура была своеобразным повстанцем. Агатсума ощущал себя журналистом на передовой. Почти Хэмингуэем. Кофе был прекрасен на вкус, учитывая то, что последний раз он ел вчера, едва ли не утром.
Для некоторых вещей в их мире была нужна смелость. Или отчаяние приговоренного к смерти, что в сущности одно и тоже.
- Знаешь что такое "запрещенный протокол"? - губы обжигает напиток, блондин откидывается на спинку кресла, чувствуя затылком мягкую обивку. Стоило задуматься о покупке такого себе домой. - Конечно знаешь. Пробовала?
Во взгляде сквозила тяжесть невысказанного подтекста. Таура была разумной девушкой - должна догадаться раньше, чем он это произнесет вслух.
Вы здесь » Lovelessworld: new generation. » События прошлых лет » Like the kings and queens of better yesterdays
